|
Всякая культура и цивилизация оставляет на Земле, в истории человечества свой неизгладимый след, становясь основой для будущих дерзаний человечества. Каждой цивилизации отводится своя роль, она выполняет свои функции в существовании и развитии человеческого сообщества на Земле. Вклад в общечеловеческую духовную и материальную культуру, внесенный каждой цивилизацией, различен и по содержанию, и по глубине, и по масштабам воздействия.
Древнегреческая цивилизация дала миру систематическое мышление, переросшее через свое развитие в европейских философских системах в технологии, утвердив в способах человеческой деятельности идеалы абсолютного рацио, логического рационализма. Основные императивы этой цивилизации, принимая множество конкретных выражений у различных народов Европы и Америки, развивают практическую и прагматическую стороны человеческой деятельности по освоению мира.
Индийская цивилизация принесла в мир идеалы гармонии и красоты духа, указав путь гармонизации личности человека через внутреннее совершенствование.
Китайская цивилизация привнесла в мир способы устройства жизни огромных масс людей в замкнутом пространстве через социально-духовный поиск.
Индия и Китай - замкнутые культуры. Индия замкнута в личном духовном мире, Китай - в своем государственном культурном мире. Поэтому японская культура стала тем окном, через которое Китай (с традициями государственности и всемирного владения) и Индия (с идеалами красоты) открылись миру, входят в мировую культуру на практике.
Есть свой вклад (и предназначение) и у того огромного географического пространства, которое называется Россией. Попытаемся выделить основные его черты, отличающие его от вклада других культур.
Специфика русского философствования
Достаточно высокий уровень рациональной мыслительной культуры русских, наличие классической системы образования и научных традиций делают Россию потенциально философствующей страной, страной глубокой мысли, самостоятельного творческого поиска. И действительно, история русской науки и философии знает много выдающихся имен и достижений.
Однако на первый взгляд кажется, что русская философия - всего лишь несколько специфичное, адаптируемое под Россию развитие европейских философских систем, европейской культуры: что отечественные философские системы практически не самостоятельны, немного национальны и не более того. Наша философия выглядит как русский филиал западных течений философии.
Для такого мнения, казалось бы, есть множество оснований. Во-первых, отечественные философы с неподдельным интересом смотрели в Европу, постепенно поворачивая в ее сторону взгляд всей России. Можно говорить о том, что многие русские философы объективно привнесли в духовный мир России интерес к Европе и некоторое преклонение перед ней, поскольку даже сравнение с ней, ее мыслителями есть признание авторитета. Во-вторых, философские системы России по уровню систематичности, основательности менее глубоки, чем европейские, особенно немецкие философские системы. Наконец, в-третьих, и это тоже показательно, в университетах России преподается преимущественно европейская классическая философия.
Однако все это не значит, что в России нет своей философии. Она есть, просто она по самой своей форме, по образу жизни в культуре принципиально отлична от европейской. Поэтому нам кажется, что считать русскую философию неразвившейся версией западной неверно. Это - лишь внешнее проявление, лежащее на поверхности.
Специфика русской философии - не открытие. Можно говорить о ее религиозном характере в досоветский период, о ее марксизме в советское время, выделить другие особенные черты. Однако есть более глубокие отличия, которые объединяют всю русскую философию. Так, уже Н. О. Лосский отмечал такую фундаментальную черту русской философской мысли, как конкретность метафизических концепций1. Есть и другие специфические черты. Например, несмотря на безусловную оригинальность и творческий характер русских философов у нас существенно меньше распространены философские традиции, нет философских школ, привязанных к какому-то автору сонма последователей. Каждый философ личностен больше, чем абстрактен и всеобщ, имеет специфические черты и взгляды. Ни одна из философских систем сама по себе даже не претендовала на всеобщность, некую абсолютную значимость, являясь даже для самого философа по преимуществу чем-то личным. Русские философские миры более субъективны, пропитаны личностью, ее мироотношением системой ценностей.
Да, русская философия - попытка осмыслить наше бытие в категориях и на основе методов европейской философии, но более целостно. Приведем, однако, весьма характерные для русского философствования слова В. С. Соловьева о своих прежних работах: "Хотя в этих работах нет ничего такого, что противоречило бы объективной истине, субъективное настроение, чувства и надежды, которые наполняли эти работы в тот момент, когда они писались, уже пережиты" . То есть рациональное решение проблемы кажется не столь существенным без актуального переживания. Эмоциональное переживание служит отправной точкой философствования и его смыслонаполнением. Сами рациональные конструкции не вызывают эмоционального подъема, спекулятивный поиск по себе не приносит удовольствия, а потому не рождает такого энтузиазма как у европейцев. Конечно, рационализм оставил след в умении работать с логическим рацио. Но это - не самоцель. Если стратегический вопрос европейского рацио - "почему?", то нашего рацио - "зачем, для чего?" и лишь для ответа на вопрос - "почему?". Рацио ради рацио, мысль ради удовольствия мыслить - это не то, это не подходит. Даже мыслить для того, чтобы действовать или чтобы обеспечить себя комфортными условиями - тоже не то. Философствование - это даже не поиск решения проблемы, а поиск понимания происходящего через его переживание. Мыслить о чем-то дорогом, большом, эмоционально значимом, о переживаемом - это ближе. Пусть даже мыслить не в классическом смысле этого слова, а фантазировать и мечтать, мыслить не логически, а интуитивно, парить в эмпиреях, просто шевелить извилинами. Мыслить и действовать для души, либо от страха, но в любом случае под давлением эмоций, а не по иной (в том числе рациональной) необходимости - вот основа основ русской культуры, деятельности вообще и мыслительной деятельности (и философии) в частности.
Россия стремится освоить европейскую рациональность, но не как символ веры и мотив деятельности, а как метод. Рационализм не возводится в столь высокий ранг, не поднимается на пьедестал безусловной веры. Россия верит только в добро, в силу этических, нравственных императивов. В России существенно важнее правда как истина в добре, чем сама истина. Правда - огромная находка человечества, сделанная усилиями русской культуры и философии.
То есть первая черта русского философствования - неразрывная связь миропонимания и мироотношения, переживание мира в чувствах, порой даже с привлечением мистических мотивов. Отсюда большая глубина и конкретность метафизических концепций русской философии. Русская философия выступает больше как социально-культурное поле, которое в каждую эпоху отражает существующий спектр мироотношений. Антропоцентризм русской философии делает ее основой, лейтмотивом не миропонимание, а мироотношение. Миропонимание не замещает мироотношение, не вытесняет его как в Европе, превращаясь в самостоятельную сущность, а остается дополняющим и углубляющим мироотношение. Абсолютное рацио не побеждает, а всегда дополняется миром ценностей, оценками, осмыслением проблемы добра и зла. Это не философия в европейском смысле, как абстрагированная рациональность. Без переживания наша евразийская философия не может осуществляться и существовать, она теряет смысл.
Вторая существенная специфика. Относительно европейской философии мы можем говорить, что есть философия И. Канта, кантианцы и неокантианцы, есть философия Г. Гегеля, гегельянцы и младогегельянцы, есть философия Д. Юма и юмизм и так далее. Каждая из европейских философских систем самодостаточна в самой себе, является миропониманием своей нации и культуры в определенную эпоху, либо определенного слоя людей, реализуя общее через отдельное, через взгляды автора системы. В Европе философские системы абстрагированы в теле культуры, имеют свою культурологическую нишу, вход в которую исключительно индивидуален, также как выбор философских взглядов. Философия там - руководство для индивида и через это становится фундаментом индивидуалистической культуры Запада.
Совсем иное мы встречаем в русской философии и культуре. Отечественные философские системы (каждая из которых обладает своим лицом), не претендуя на универсальность, включаются в мозаику философских систем, мозаику решений в философском пространстве встающих культурологических и социальных проблем. Несмотря на личностный характер каждой философской системы, русская
философия, в отличие от европейской, - парадокс! - не философия П.Я. Чаадаева или А. С. Хомякова, В. С. Соловьева или Н. А. Бердяева К. Н. Леонтьева или С. Н. Булгакова. Русская философия - это больно мозаика философских систем, имеющая полновесное значение лишь как такое единое целое. Это философия "и-или". То есть у каждой философской системы есть свое лицо, отличающее ее от других однако полноценность и значимость ее проявляется лишь посредством мозаической картины общей русской философии. Русская философия существует лишь как мозаически соединенное целое, как мозаическая система, хотя и делимая на самоценные и самостоятельные системы во всем их многообразии. Как мозаика она и есть собственно русская философия, выступающая как единая гигантская философия, плод коллективного творчества, всестороннего осмысления социальной, природной и духовной реальности. В этой философии поэтому нет авторских школ, но лишь имена-маяки, о которых знают все или многие, но с идеями которых мало кто знаком и тем более мало людей, перед ними преклоняющихся.
Существование философии как плода коллективного творчества, как способа социализации рациональной философской культуры, как способа воздействия на культуру философского логоса определяет специфические механизмы ее функционирования. Значительную роль приобретает ее общепризнанный систематизированный вариант, в отличие от личностных, элитарных.
Поэтому, если мы будем анализировать вклад философии в рамках традиционных европейских критериев - снимать историю философских течений, прослеживать их традиции, корни, последователей, раскрывать генеалогию философии, то в итоге мы Сильно ошибемся в оценке русской философии и ее значимости. Русский Человек атомарен в истории (не знает своей генеалогии), но не в обществе, а европеец наоборот - атомарен в обществе, зато знает свою генеалогию, поскольку он ищет социализации через исторические Привязки личности. Поэтому школа в философии - это чисто европейский феномен личностно-исторической связи с культурой.
В чем же истоки специфики русской философии?
Россия - страна ситуаций
Ранее нами проведен анализ оснований российской духовности как совокупности истоков и причин катастрофичности бытия России . Не повторяясь, оценим итоги размышлений так: Россия - страна эпох и ситуаций, процесса и движения в отличие от стран традиций и состояний. Поэтому первая причина уникальности опыта философствования в России - ситуативная привязка.
В России основа размышлений задается и определяется конкретной ситуацией. Мыследеятельность и философия при этом призваны обеспечить решение ситуативных проблем с помощью любых основ, которые сами по себе многоразличны и оказываются не очень важными - идеализм, материализм, религия и т. д. Причем, можно утверждать также, что у нас не было духовных и интеллектуальных эпох, поскольку духовность у нас практична и метафизична, сращена с культурой, с обществом, с государством. У нас были только социально-культурные эпохи - речь идет именно о социальных ситуациях.
Нетрудно понять, что для ситуативного действия, с одной стороны, зачастую достаточно примыкания к тем идеям, основаниям, которые уже есть в других мыслительных системах, обычно европейских, но которые воспринимаются лишь как модели и не более того. Однако, с другой стороны, часто этих моделей не хватает и мы без колебаний сами творим системы, требующиеся здесь и теперь.
Рациональных же вариантов морально-непротиворечивого объяснения мироотношения всегда существует больше одного, не говоря о том, что самих мироотношений больше одного. Поэтому при анализе каждой ситуации возникает мозаичность, определяемая разнокультурностью различных слоев населения, существованием в России множества систем ценностей, множества отношений. В Европе и Азии системы ценностей более унифицированы ввиду многонациональности многих государств, а также введу традиций рационализма как объединяющей европейской ценности. У нас же традиция определялась социальной ситуативностью и как следствие - стремлением сохранить многообразие, самобытность, мозаичность. Опыт показывает, что мозаичность гарантировала приспособление к любой новой ситуации в наибольшей степени. В итоге российская культура имеет богатейший позитивный и негативный опыт приспособления к ситуациям. Нужно попытаться сохранить и осмыслить это умение жить в ситуативном мире. Абстрактный же европейский рационализм по своей сущности противоположен ситуативности своей всеобщностью и абстрактностью.
Отметим особо, что проблемы, порождаемые в разные эпохи, решались на основе различных интеллектуально-духовных Фундаментов, согласно наиболее оптимальному для каждой эпохи и ситуации. И хотя всякая культурная эпоха оставляет свой вклад в душе России, попытки реанимировать старое безнадежны, поскольку уходит социальная эпоха, меняется ситуация.
Россия - миссия добра
Единый стержень, пронизывающий всю историю и культуру России, - это поиск добра как свободы и справедливости, обращенных во вне личности человека. Россия является одним из крупнейших мировых локусов добра, собрав в себе максимальное (по сравнению с другими культурами) "количество" человеческого добра, обращенного во вне человека. Если Индия - добро, обращенное внутрь себя, внутрь личности, то Россия - добро, обращенное во вне себя как личности, в общество и даже в природу. Россия призвана нести в мир добро. А поскольку наше добро социализировано, поскольку мы коллективисты, добро часто принимает вид справедливости, причем, не только для себя, но и для других. Это позволило русским, несмотря на жестокость государственных режимов России, освоить огромные пространства, включить в свой состав множество различных культур и народов.
Идея добра, воплотившаяся, нашедшая свое выражение в православной религии, в коммунистических идеалах, не утрачена и сейчас. За эту идею нас, кстати, и подвергли эксперименту, унижению и уничтожению, поскольку добро противостоит пользе.
Русские вхожи в чужую культуру, становясь своими; они умеют влюбляться в чужую культуру, что является следствием развития культуры освоения пространств и ее основанием. Русские восприимчивы к другой культуре и тяготеют к ней. Именно жажда культуры до пренебрежения к своей - основа влюбленности и легкости врастания в другую культуру, уважение к другим культурам. И через это реализуется еще одна миссия - распространение своих людей, своей крови по всему миру. В этом одно из предназначений России - реализация миссии добра через распространение людей, способных к нему.
Основанный на этом опыт деятельности в коллективах разных людей (разных по национальности, уровню культуры, образования и т. п.), опыт воспитания через коллектив - гигантская традиция, одна из серьезнейших социальных технологий, разработанных в России. Этот опыт дает средство осуществления взаимодействий, поиска компромисса, достижения бесконфликтности существования многообразного. Это средство - создание мозаичности, которая позволяет сохранить свое лицо каждому компоненту мозаики, осуществляясь, однако, как единое целое.
Основой осуществления добра была (преимущественно сельская) община, устроенная по принципам соборности. Сейчас складывается новая ситуация - на смену сельской общности приходит общность урбанизированная. В России идет процесс поиска новой формы реализации добра, новой формы мозаичности, поиск пути продолжения реализации великого предназначения России - хранить и нести в мир добро как сущность человеческую. В этот переходный период добро пока осело в каждом отдельном (личности или коллективе), раздробившись на маленькие целостности, утратив на время общие целостности, которые лишь становятся вновь. Но развитие России лежит не на пути индивидуализма, а на пути сохранения принципа коллективности, но в другом - городском - виде. В частности, в виде профессиональных команд. Государство постепенно превращается в мозаику команд.
Русская философия в обществе и государстве
Философия в России есть личностное переживание и осмысление проблем, то есть внешне походит на европейский индивидуализм. Но это совсем не так. Способ существования русской нации, культуры - Россия как государство. Поэтому одна из стержневых целей мыследеятельности и больной интерес русской философии - судьба государства. Наиболее острыми для русских были (и остаются) переживания по поводу судеб Отечества. Эта проблематика является наиболее эмоционально значимой, наиболее часто затрагиваемой. Многие философские системы в России - средство осмысления идеи Отечества, реального дела (пусть духовного) во благо Отечества. Все, что выходит за пределы этого общего дела, не кажется существенным и потому философское творчество вокруг других проблем существенно ослаблено, менее интересно, не затрагивает душу и не прорастает в ней. (Поэтому, в частности, активно воспроизводится этическая и морализаторская философия как способ общественной регуляции, сохранение традиций силы морали в обществе над силой государства - как это всегда было в России).
Здесь же скрывается ответ на вопрос, почему русские так легко врастают в другие европейские культуры, становясь в Германии больше немцами, чем сами немцы, во Франции - больше французами, чем французы, что отметил еще Н. А. Бердяев . Потому что мы не столько индивиды, сколько граждане государства, и, уехав из России, Русский (по привычке) может стать членом другого государства (даже без индивидуальных штрихов, чисто абстрактным гражданином, а потому идеальным гражданином другого государства. Русские менее индивидуальны, более государственны. Можно даже утверждать, что по отдельности нас не существует как русских. Например, Англия живет в каждом англичанине, внутри него, Англия - совокупность англичан, которые везде, где они появляются, создают маленькую Англию. Россия же дает совсем другой мир - не Россия в русском, а русский в России. Русскость существует не только в человеке, но живет и в пространстве между людьми. Один человек поэтому не может быть полноценным русским. Нет русского и русскости вне общины, коллектива, а по большому счету - без России, без Отечества, без державы. Россия - не совокупность русских, наоборот, каждый русский - частица России, часть мозаичного целого. У русских не было и нет иной объединяющей идеи, кроме идеи Отечества. Отнять эту идею - значит отнять силу. Попытка выдать другое за такую идею (например, религию, собственность) - это фикция.
То есть, российская культура - это система-муравейник, включающая человека в мир посредством социума, коллектива, а не посредством только лишь индивидуального мыслительного процесса. Здесь мы наблюдаем более глубокое опосредование социальной реальностью, экзистенцией всей духовной и интеллектуальной жизни русского. Воздействие духовной культуры и философии на личность опосредовано общим коллективным разумом и стереотипами, реализующимися в социальном бытие. Это - основа ситуативности, основа духовного творчества, постоянного богоискательства и богостроительства. Ситуация становится выше всего в мотивации деятельности, а многообразие ситуаций становится основой постоянного интенсивного поиска. Вот и получается, как выразился в частной беседе канд. филос. н. А. П. Андреев, что "в России люди сами ищут Богов, а в Европе Боги ищут людей".
Так и в философии - оценки наших философов и их значимости нужно искать не на пути анализа направлений философской мысли, как это можно сделать по отношению к европейской философии, а снимать философский мир России в целом в каждый промежуток времени (эпоху) отдельно, рассматривая это как нечто единое, в комплексе всех направлений. Лишь тогда мы сможем действительно понять смысл и предназначение русской философии. Например, если философские системы Германии можно сравнить с гигантскими скалами, на которых вырастает и покоится духовная культура, то российские философские системы подобны сверкающим алмазам, бисером рассыпанным в теле культуры, украшающим ее, чарующим своим ярким светом и многоцветием красок, но отнюдь не являющимися по отдельности ее основанием, фундаментом.
Поэтому предназначение русского философа есть служение обществу и государству, а не только личное самосовершенствование и самореализация. Именно поэтому нет традиций реализации идеалов и плодов мысли отдельных личностей, они не живут практической жизнью в России. Реализуется лишь авторитет государства как представителя общности людей. В советское время были значительно сужены рамки творчества, но - парадокс - именно тогда философия превратилась в логически русскую, пусть гипертрофированную, но государственную философию.
Мы - страна авторитарного мышления, уважаем и чтим авторитеты. Но мы не умеем сами создавать интеллектуальные авторитеты, а умеем лишь раздувать, поднимать на неимоверную высоту и обожествлять чужие авторитеты - нет пророков в своем Отечестве. Авторитетность личности никогда не перерастает в авторитетность ее мысли, в преклонение перед ней (без чего, кстати, невозможно формирование традиций и школ). Обожествление у нас в стране возможно лишь через государственную идеологию. Поэтому и мысль, несмотря на возможную авторитетность автора в интеллектуальных кругах, обожествляется (в том числе в душах людей) лишь будучи государственною, провозглашенной (в меньшей степени - будучи принятой всем обществом). То есть критерий истины (Правды) - государство и общество.
Культура как освоение пространства и времени
Культура как освоение внешнего мира двумерна - это культура освоения пространства и культура освоения времени. Существуют разные способы освоения времени. Можно привести такие, как освоение через традиции (Англия, Япония), через порядок (Германия, Китай), через материальные накопления (иудаизм, протестантизм, как следствие - США, ряд стран Европы), вневременное, соединение с вечностью (через трансформацию души, духа - буддизм, индуизм - Индия). Россия и мусульманский мир не нашли пока своего способа освоения времени. Мусульмане больше тяготеют к традиционности (но только в ортодоксальных странах, относительно недавно и непонятно надолго ли, поскольку часто политично, а потому неустойчиво). А Россия - это культура освоения пространства, культура мигрантов, культура, открытая в пространство. Но территориальная экспансия приводит к разрушению (нарушению) сложившихся в культуре способов освоения времени, лишь постепенно порождая новые. Поэтому слаба культура освоения времени, нет основы единства во времени. На селе доминировала культура традиций (у большинства народов России), в городе начинает доминировать культура порядка. Поскольку будущее России будет определяться новыми урбанизированными общностями именно здесь нужно искать становление характерных черт новой России, которая должна создать свою культуру освоения времени.
Слабость развития культуры освоения времени приводит к ощущению дефицита культуры, а значит к жажде культуры основанной на чувстве неполноценности, которое перерастает в отсутствие достоинства и преклонение перед иным миром ценностей. Создает впечатление отставшей цивилизации, обрекающей себя на вечный поиск своего места как спутника инородной культуры. Но это лишь впечатление. Поиск культуры, освоение времени ведется чисто по-русски - круто и решительно, и он принесет свои плоды в недалеком будущем.
Таким образом, в прошлом и начале нынешнего столетия русская философия не привлекала особого внимания потому, что она стояла как бы на обочине магистрали развития. Однако по мере развития оказалось, что магистраль пролегает не совсем там, где думали европейцы. К этой магистрали оказалась гораздо ближе именно русская философская традиция, которая постепенно выходит на первый план. Может быть не имена и мысли прошлого, а именно традиция. Сейчас, когда в мире наступила эпоха ситуаций и межкультурных взаимодействий, мир стал типично ближе к России. Это значит, что повышается значимость ее многовекового опыта, как мостика между культурами, методологии "мостостроительства", опыта взаимодействия культур посредством осуществления добра, творческого освоения новых природных и культурных миров.
Список литературы:
- Лосский Н. О. История русской философии. - М.: Высш. шк., 1991. - С. 128.
- Там же, с. 118.
- Когда концептуальное осмысление основных идей и проблем было уже практически завершено, в книге В. О. Ключевского нам встретился этюд о Сергии Радонежском, духовном отце и провозвестнике укрепления национального духа, основ государства Российского. По свидетельству В. О. Ключевского видно, что под воспитательным руководством отца Сергия "лица не обезличивались, личные свойства не стирались, каждый (ученик) оставался сам собой и, становясь на свое место, входил в состав сложного и стройного целого, как в мозаической иконе различные по величине и цвету камешки укладываются под рукой мастера в гармоническое выразительное изображение" (См.: Ключевский В. О. Афоризмы. Исторические портреты и этюды. Дневники. - М.: Мысль, 1993, с. 99). То есть средством духовно-нравственного возрождения тогда, столетия назад, явилось признание своеобразия личностей и культур нашего мира, признание мозаичности культурного пространства. Этим разительным совпадением нравственная доктрина и воспитательная установка человека, вновь вдохнувшего тогда в общество веру в себя, в силу своего духа, как бы протянула через века руку помощи нашему народу сейчас. И попытка автора выстроить рациональное -миропонимание через осмысление мозаичности нашего культурного пространства, „взаимности мирового культурного пространства, попытка увидеть в традициях нашей духовности мировое значение обрела духовно-нравственное единство и цель, укрепила уверенность в правильности направления поиска.
- Селиванов Н. Россия: Катастрофичность бытия // Диалог. - М., 1993. - И7. - С. 38-44, (в редакции допущена опечатка инициала).
- Бердяев Н. А. Самопознание (опыт философской автобиографии). - М.: Междунар. отношения, 1990.
А. И. СЕЛИВАНОВ,
канд. филос. наук, докторант
Башкирского государственного
Университета
|
|
