|
4 января 2010 года исполняется 190 лет со дня рождения Григория
Сергеевича Аксакова
В 2011 году мы
будем отмечать 220 лет со дня рождения Сергея Тимофеевича Аксакова, применительно
к которому, как к писателю, в советское
время допускалось лишь одно определение: замечательный, и когда я в своих
статьях называл его великим, то даже издатели вроде бы самых русских воззрений,
как бы стесняясь чего, упорно правили «великий» на «замечательный».
Нужно было
время, чтобы сколько-нибудь освободиться от шор, и нужен был непререкаемый
авторитет Вадима Валериановича Кожинова, который, говоря
о Сергее Тимофеевиче Аксакове, писал: «…в той или иной мере творческие
уроки
Аксакова восприняли и Пушкин, и Гоголь, и Тургенев, и Толстой, и Достоевский.
«Семейная хроника» – это своего рода
сердцевинное явление отечественной литературы, животворные соки которого
пронизывают ее всю целиком… «Семейную хронику» с определенной точки
зрения
можно считать истоком классической русской литературы».
Есть все
основания полагать, что юбилей великого писателя будет отмечен достойно.
Усилиями Аксаковского фонда, осуществляющего Аксаковскую программу Международного
фонда славянской письменности и культуры
в России, в Ближнем и Дальнем Зарубежье, и руководства Башкирии в Уфе, в доме,
где Сергей Тимофеевич родился. создан Мемориальный дом–музей писателя. который уже
давно стал общественно- культурным центром, известным далеко за пределами
России… На бывшем пустыре в селе Надеждино, где родился великий печальник
славянства
Иван Сергеевич Аксаков и где, по его словам, взросло русское чувство у
Константина Сергеевича, где ему, семилетнему, приснились «площадь Красная и Минин,
весь в цепях перед Кремлем» (Н.М.Павлов писал позднее: «Не этот ли самый сон
тяготил
его и преследовал потом всю жизнь даже до могилы?») создан Аксаковский историко–культурный
центр с символическим названием «Надеждино», в который входят
восстановленный с
фундамента родовой аксаковский храм во имя покровителя всех славян Дмитрия Солунского,
усадебный дом, в котором открыт музей семьи Аксаковых, в прошлом году распахнула
двери школа народных промыслов,
действует воскресная школа. Гости из многих регионов России, Ближнего и
Дальнего Зарубежья приезжают сюда на Международный Аксаковский праздник, который
в минувшем году прошел уже в девятнадцатый раз. В республике учреждены Аксаковская
гимназия, которая дружит с Аксаковской гимназией в Болгарии, литературная
премия им. С.Т.Аксакова, лауреатами которой в том числе стали Василий Иванович Белов
и Валентин Григорьевич Распутин, Аксаковские студенческие премии… Встал
наконец на прежнем фундаменте и аксаковский
дом в Оренбуржье, в Ново-Аксакове.
Но Сергей Тимофеевич Аксаков велик не только
своими литературными произведениями, а и
тем, что дал России, воспитал двух замечательных
сыновей: великих славянофилов Константина и Ивана. Но у Сергея Тимофеевича был
еще один сын, который родился между ними и который как бы потерялся меж их
громкой славы, потому как они тянули небесный путь России и, может, по этой
причине по воле Божьей остались
бездетными, их предназначенье было в ином, а он тянул земной след
государственного чиновника и на этом
поприще оставил свой заметный след не только в истории Уфимского и Самарского
края, где продолжительное время служил.
По общему мнению, выраженному С.А.Венгеровым, «избравший административную
карьеру, Григорий
Сергеевич Аксаков был одним из наиболее замечательных губернаторов русских», не
говоря уже о том, что именно он стал единственным продолжателем на Земле
славного рода Аксаковых. Было уже потерявший надежду иметь продолжение древнего
рода, тянущегося с времен Рюрика, Сергей Тимофеевич нашел свое земное дедовское
счастье в детях Григория Сергеевича и именно его дочери посвятил свои великие
«Детские годы Багрова–внука». Уверенный, что она достойно пронесет по
жизни
аксаковскую фамилию, в посвящении еще шестилетней Оленьке он с уважением напишет
не «Внучке Оленьке», а: «Внучке моей, Ольге Григорьевне Аксаковой».
И она
достойно пронесет по жизни это посвящение: откроет первую в Башкирии стационарную
кумысолечебницу для туберкулезных больных
и вместе с Анной Федоровной Тютчевой–Аксаковой, женой Ивана Сергеевича
Аксакова, издаст трехтомник «Иван Сергеевич Аксаков в его письмах». При ее
содействии были изданы многие рукописи из архива семьи Аксаковых, в частности
«Дневник Веры Сергеевны Аксаковой 1854-1855». А позже, в русское лихолетье,
в
гражданскую войну, она спасет многие реликвии аксаковской семьи, а сама умрет
от голода в селе Языково в 1921 году. И, возвращаясь к Григорию Сергеевичу: именно
он был материальной и духовной опорой в
последние годы жизни Сергея Тимофеевича Аксакова, когда уже не было ни
Константина, ни Ивана Сергеевичей.
Григорий
Сергеевич Аксаков родился 4 января 1820 года в дедовском имении в Оренбуржье, в
селе Ново–Аксаково. Как и все
дети С.Т.Аксакова, получил первоначальное домашнее образование, после чего в
1836 году поступил в старший класс Училища правоведения в Петербурге. «Гриша
будет славный делец и законник. Он рожден для жизни деловой» – отозвался о
нем
один из близких. Несмотря на многочисленные предупреждения, что с его абсолютной
честностью, безкомпромисностью, резкостью суждений и даже вспыльчивостью,
доставшейся от прадеда, Степана Михайловича, ему будет очень трудно на этом поприще,
он, в отличие от своих братьев, твердо решил посвятить себя стезе
государственного чиновника, небесный путь братьев должен быть подкреплен земным.
В 1844 году С.Т.Аксаков замечает в письме
одному из своих близких: «Костя переписывает набело свою диссертацию, Иван
возвращается с ревизии из Астрахани, где он действовал с неожиданным,
изумительным даже для меня достоинством мужа, а не юноши, Гриша служит товарищем
председателя Гражданской палаты во Владимире, и, хотя не изумляет меня, но
утешает меня более Ивана». С февраля 1846 года Григорий Сергеевич служит
губернским прокурором в Оренбурге, с апреля 1847 года получает назначение
прокурором в Симбирск, где в 1848 году женится на Софье Александровне Шишковой,
дочери симбирского помещика, которая становится его верным единомышленником и
помощницей во всех его делах.
После
краткосрочной службы в Петербурге Григорий Сергеевич в апреле 1852 года назначается
вице–губернатором Оренбургской губернии, центр которой тогда находился на родине
отца, в Уфе. В 1855 году он переводится вице–губернатором в Самарскую губернию.
Но 23 февраля 1861 года снова возвращается в Уфу, но уже гражданским губернатором
огромной Оренбургской губернии, раскинувшейся на огромных пространствах Европы
и Азии, и потому трудноуправляемой. В 1865 году ему удается убедить правительство
в необходимости разделения ее на две и
он становится – по 1967 год – гражданским
губернатором по его предложению созданной Уфимской губернии.
Как и его
отец, и братья, Григорий Сергеевич был горячим сторонником освобождения
крестьян от крепостного права. Современник отмечал, что «Аксаков отдавал всю
душу на осуществление
реформы…. Надо отметить, что осуществление ее в Уфимской губернии, в отличие от
многих других, прошло спокойно»
В истории Уфы Григорий
Сергеевич оставил след прежде всего как градостроитель. Именно при нем сформировались
Верхне-Торговая и Соборная площади, где встали величественный кафедральный
собор, здания духовной семинарии, дома архиерея, губернатора, гостиный двор и
пр. Если бы ни Григорий Сергеевич, то скорее всего еще долго не завершилось бы
начатое еще в год его рождения строительство административного центра Уфы. До
назначения его губернатором стояли без крыш здания присутственных мест, стали
зарастать травой стены губернаторского дома, в развалинах были воинские
казармы, тот же гостиный двор. Средства бессовестно разворовывались. Теперь же
Григорий Сергеевич требовал отчета за каждую копейку. Аксаковы вообще
отличались предельной честностью, а над Григорием Сергеевичем еще в детстве в
семье подтрунивали над его, отличающейся от братьев и ссстер, особой бережливостью
и даже скуповатостью.
Григорий Сергеевич, без преувеличения сказать,
был, главным архитектором города. И во всех его делах и начинаниях его верной
помощницей была жена. Удивительным она была человеком. По ее инициативе в Уфе
было построено первое театральное здание, но не за счет казны, что было бы в
порядке вещей, а за счет собранных ею благотворительных средств..Одна из
прекраснейших в городе липовых аллей по улице,
которая ныне зовется Тукаевской, посажена тоже под ее инициативе и до недавнего
времени ласково называлась Софьюшкиной аллеей. Тот же С.А.Венгеров писал об
Аксаковых: «Сила этой семейной любви была так велика, что заражала и тех, кто к
ней примыкали и позднее. Так, жена Григория Сергеевича была не просто невестка,
а стала настоящей дочерью…» По ее инициативе казенное шестиклассное женское
училище было преобразовано в Мариинскую женскую гимназию. Деньги от благотворительных
концертов шли на содержание детского приюта, оказания помощи погорельцам Архиерейской
слободы…
20 января 1867
года Григорий Сергеевич был переведен губернаторствовать в Самару, в истории
которой он тоже оставил заметный и благодарный след. И здесь он проявил себя
прежде всего как строитель. Он явился одним из инициаторов сооружения в Самаре
Храма Христа Спасителя. Именно но предложил начать строить железную дорогу
между Самарой и Оренбургом и соединить города губернии телеграфными
линиями.
Известна роль
самарцев в помощи болгарам в их освободительной войне против османского ига, С
Самарским знаменем, которое стало символом
братской помощи всего русского народа,
болгарские ополченцы защищали балканские перевалы. Но мало известна роль
в этом Григория Сергеевича Аксакова, верного соратника своего ставшего легендарным
в Болгарии брата, Ивана Сергеевича Аксакова, председателя Московского Славянского
комитета, подвинувшего русское правительство на освободительную войну России
против турецкого ига. Зная, мягко говоря, прохладное отношение российского
правительства к деятельности Ивана Сергеевича, Григорий Сергеевич, будучи его
верным соратником, как губернатор, предпочитал оставаться в тени.
Он отличался
поразительной сострадательностью к людям, даже если они были противниками его
убеждений, чем обезоруживал их. Известный актер, деятель народнического
движения, друг Н.А.Островского, М.И.Иванчин–Писарев в письме к литератору
Н.А.Чаеву сообщал о судьбе писателя–очеркиста, этнографа и фольклориста Павла
Ивановича Якушкина, который за свою народническую деятельность в административном
порядке был выслан в Астраханскую
губернию, где в нездоровом климате он тяжело заболел лихорадкой:
«Благодаря
ходатайству многих влиятельных лиц, в том числе С.П.Боткина, - участь Павла
Ивановича была облегчена переводом из Красного яра в один из городов Самарской
или Оренбургской губернии (т.е, куда назначат). Кто-то из тех, кому был поручен
выбор города, назначил, вероятно по чувству гуманности и «особенному пристрастию
к преступнику», только что пострадавший от пожара Бузулук. Положение Якушкина
таким образом не только не улучшилось, а напротив оказывалось в значительной
степени худшим. В Бузулуке после пожара оставалось всего с десяток уцелевших
домов да две-три церкви, все же остальное представляло собой сплошную массу
черных обугленных развалин. Жители помещались в землянках…
Я собрал совет
из сведущих людей, на котором было решено отправить меня к Г.С.Аксакову,
состоящему тогда в должности Самарского губернатора, с просьбой принять участие
в судьбе Якушкина и помочь по возможности своим влиянием.
Григорий
Сергеевич был истинным сыном своего отца и не только по крови, но и по духу
братом Константина и Ивана Аксаковых. Он принял самое горячее участие в Павл.
Ив.: благодаря ему и медицинскому свидетельству В.О.Португалова, Якушкин остался
в Самаре и отдан был мне на попечение».
Выздоровев,
П.И.Якушкин смог продолжить свою научную деятельность, что потом дало
возможность П.В. Киреевскому написать: «П.И.Якушкин, который с неутомимой
благородной ревностью к этому делу исходил пешком многие и многие губернии
единственно с целью собирать песни, в своей любви к русской народности находя
силы бороться со всеми трудностями и препятствиями, весьма значительно обогатил
мое собрание песнями костромскими, тверскими, рязанскими, тульскими, калужскими
и орловскими».
Другое
свидетельство близкого к народничеству автора публикации «Арест В.О.Португалова
в Вятке» в «Голосе минувшего»: «В конце 60-х, начале 70-х годов
в Самаре жилось
как-то свободнее и легче, чем в других городах, не так стеснялась общественная
самодеятельность и не слишком сильно давила рутина властной опеки в лице
администрации, были разрешены научные лекции по научным и социальным вопросам,
была открыта школа для фельдшеров и фельдшериц с общеобразовательным курсом;
открывшееся первое земское собрание в Самаре могло насчитывать в рядах своих
губернских гласных около десятка горячих и честных голов… Самарским
губернатором в описываемое время был Г.С.Аксаков, правовед по образованию. До
своего назначения самарским губернатором занимал такое же место в Уфе… Вряд ли
еще когда Самара увидит такого губернатора, каким был образованный и гуманный
Григорий Сергеевич! До него еще можно назвать достойных Грота и Мансурова, но после,
насколько не изменяет память – никого! Поэтому, пожалуй, не будет удивительным,
что Г.С.Аксаков не долго усидел губернатором: «подтянуть» прислали помпадура
Климова, приступившего в к разгрому земства…Г.С.Аксаков ушел в свою бузулукскую
деревню, вступил в ряды земских гласных…»
Его с
народниками объединяла любовь к родному народу, но смотрел он на будущее
родного народа с иных позиций и боролся за его будущее совсем иными средствами.
Во время голодных годов 1873 и 1880 самоотверженная помощь Г.С.Аксакова
крестьянам намного облегчила их участь.
В журнале «Самарского земского губернского собрания» за сентябрь 1874
года есть такая запись: «…в уездах из местных землевладельцев,
преимущественно
пред всеми через тайного советника Г.С.Аксакова, который, проживая в имении
Бузулукского
уезда, сам активнейше разузнавал о
нуждающихся в смежных с его имением волостях и сам раздавал пособия весьма значительному
числу нуждающихся». Но неурожайные годы могут повториться, как случалось и
прежде, потому Г.С.Аксаков предлагал не только в масштабах губернии, но и всей
страны обобщить печальный опыт неурожайного 1873 года, и когда это не было
сделано, отправил соответствующую записку в Сенат.
В Петербурге в
рукописном отделе библиотеки им. М.Е. Салтыкова–Щедрина хранится «Записка
самарского губернатора» составленная Г.С.Аксаковым в январе 1868 года для
Государя. Основываясь на своей работе в должностях вице–губернатора, мирового
посредника и губернатора Оренбурга, Уфы и Самары, Григория Сергеевич размышляет
об особенностях крестьянского самоуправления, о взаимоотношении администрации и
народа, о подготовленности последнего к проведению правительственных реформ..
Причину неподготовленности нужно искать в
несостоятельности самой администрации в смысле неточного исполнения ею своего
призвания, а вовсе не неподготовленностью общества к преобразованию. «Вопиющей
несправедливостью» назвал Григорий Сергеевич Аксаков мнение о «несоответствии
нравственных и умственных
средств» крестьянской среды для успешного осуществления самоуправления. Он
приводил убедительные примеры, доказывающие обратное. Главной же причиной, мешающей
развитию крестьянского самоуправления, он считал неграмотность. Придавая
огромную роль народному образованию, он потребовал от губернского статистического
комитета провести подворную перепись, чтобы установить процент неграмотности.
По его мнению, нужно уделять особую роль образованию крестьянок. Грамотная жена
и мать, считал губернатор Аксаков, будет иметь большой авторитет и ощутимее
станет ее влияние на экономический и нравственный климат семьи. При его участии
был разработан проект Положения о земской школе для сельских учительниц.
Г.С.Аксаков
пользовался огромным авторитетом у крестьян. Крестьяне же Страховской области,
где было его имение, называли его не барином, как было общепринято, а по
имени–отчеству. Сохранилось свидетельство одного из арендаторов его земли:
«Храни Бог, неурожай или другое что – толкнись к Григорию Сергеевичу, и
отсрочит
уплату, а в голодный год и вовсе простит». Знаменателен такой факт из
воспоминаний того же А.И.Иванчина–Писарева. На его обращение к крестьянам–арендаторам
Г.С.Аксакова, поднять бунт против помещика, сельчане ответили решительным
отказом, заявив, что «ничего плохого они от Григория Сергеевича не видели и что
он всегда откликается на их нужды».
Да, он был
своего рода белой вороной среди государственных чиновников того времени. Вынужденный
не по своей воле оставить
должность губернатора уйти в свою бузулукскую деревню, он не замкнулся там. С
1884 по 1891 год он был самарским губернским предводителем дворянства и еще
очень много сделал на этом общественном поприще. Смерть его была
преждевременной, Обстоятельства ее мы знаем из воспоминаний его дочери, Ольги
Григорьевны. Пришло время, и Григорий Сергеевич решил оставить хлопотную
должность губернского предводителя дворянства, целиком посвятив себя внукам и
устройству крестьян. Но летом 1890 года его уговорили послужить Самарской
губернии еще один выборный срок, чтобы успешно провести реформу земских
начальников и выбрать достойных. На одном из губернских собраний его уговорили,
зная расположение к нему Государя, поехать в Петербург и постараться продвинуть
ходатайство самарского дворянства о точном соблюдении выплат недоимок по ссудам,
выданных в неурожайные 1873 и1880 годы. Государь принял Аксакова, обещал содействие.
Но вечером этого же дня министр внутренних дел Дурново уговорил императора
оставить письмо самарцев без внимания. И хотя Григорий Сергеевич еще целую неделю
был в Петербурге и за это время два раза был на приеме у Дурново, тот промолчал
об изменении решения царя. Григорий Сергеевич вернулся в Самару в хорошем
настроении, уверенный в положительном исходе порученного ему дела, от решения
которого зависело благополучие многих землевладельцев, пострадавших в
неурожайные годы. Вечером 6 января узнал
он о вероломстве Дурново. Потрясение было настолько сильным, что Григорий
Сергеевич слег и в ночь на 24 февраля по старому стилю умер.
Прощалась с
Григорием Сергеевичем Аксаковым, почетным гражданином города, вся Самара. После
литургии в построенном им кафедральном соборе прощальная процессия,
сопровождавшаяся пением хора архиерейских певчих, тронулась к железнодорожному
вокзалу Гроб и крышку несли на руках. За гробом шла масса народу. Ночью гроб
прибыл на станцию Марычевка. Еще с вечера в ожидании поезда на станцию пришло
много простого народа. На следующее утро гроб с телом покойного крестьяне несли
на руках 18 верст до деревни Страхово.
Путь пролегал через деревни Марычевку, Коноваловку, Богдановку. В каждой
из них по просьбе крестьян останавливались и служили панихиду. Как это
напоминает похороны пять лет назад его великого брата, Ивана Сергеевича, гроб
которого тогда еще не в многомиллионной Москве по свидетельству очевидца
«100–тысячная масса самой разнообразной рублики… огромная масса
учащейся
молодежи дружно, на перерыв, несла на руках высоко над головой белый глазетовый
гроб с прахом идеально–честного русского человека в продолжение всей дороги от
университетской церкви по Моховой, Охотным рядом, через Театральную площадь,
Китайским проездом, Лубянкой, по Мясницкой, к Красным воротам, на Каланчевскую
площадь, к вокзалу Московско–Ярославской железной дороги», чтобы быть
похороненным, чуть ли не единственным из мирских, за свои великие заслуги перед
Россией и русским народом в Троице–Сергиевой лавре. Григорий Сергеевич как бы
повторил судьбу брата: то же
настороженное отношение власти, для которой будущие революционеры казались
менее опасны, чем славянофилы, та же
опала, та же народная любовь и скорбь по почившему народному защитнику.
«Самарская
газета» писала на сороковой день после кончины Григория Сергеевича: «Таких
людей, не слова, а дела – должна помнить
Земля Русская, говорим Земля, потому что считаем, что Григорий Сергеевич
Аксаков принадлежал в известном смысле не одной Самаре, а именно Земле
Русской».
Емкую характеристику
Григорию Сергеевичу Аксакову дал в 1910 году в статье, посвященной 70–летию
Императорского училища правоведения и отмечающей особо выдающихся ее выпускников
некто Георгий Сюзор: «Безупречно благородный государственный и общественный
деятель, много боровшийся с противниками реформ императора Александра II, отстаивая
начала
законности и права, коим до конца дней своих был верен, как истый правовед
и член аксаковского рода».
Что же
касается Уфы, родины его отца, в которую он вложил часть своей души, то в
некрологе были такие строки: «Григорий Сергеевич был высокочтим в Уфимской
губернии как во время управления им губернией, так и до настоящего времени, и добрая
память о его службе и личных высоких качествах надолго будет жить в сердцах
уфимцев и летописях губернии». Увы, в
советское время его имя надолго было вычеркнуто из истории края, и только два
года назад усилиями Аксаковского фонда на бывшем губернаторском доме, как не
прискорбно, изувеченном ныне модным евроремонтом, появилась благодарная мемориальная
доска.
Светлая ему
память!
И в завершение
давайте будем помнить, что именно Григорий Сергеевич Аксаков «подыскал» для
Сергея
Тимофеевича Аксакова Абрамцево, место отдохновенное, для души, где он написал
все свои великие произведения. Сколько
до это искали, но «то есть вода, но нет леса, то есть лес, но нет воды» И
вдруг
– Абрамцево: лес, полный грибов, и река Воря, так похожая на реку детства –
Дему
и обильная рыбой! И с балкона дома виднелся Хотьковский женский монастырь, где
покоился прах Марьи и Кирилла, родителей Игумена Земли Русской – преподобного
Сергия
Радонежского. А рядом Митино, связанное с именем Дмитрия Донского, в войске
которого на Куликовом после сражались предки Аксаковых…
Михаил Чванов
|
|
